Читать интересную книгу На распутье - Валерий Анишкин

– За счет чего же обеспечивается такая большая процентная ставка? – наконец, задал вопрос, который в первую очередь беспокоил его, Виталий Юрьевич.

– Всё очень просто, – деловито объяснил оператор. – Мы вкладываем ваши деньги в самые прибыльные предприятия не только в нашей стране, но и за рубежом. Наша компания накопила не только огромный капитал, но и ценнейший опыт ведения финансовой политики. Самые опытные специалисты рассматривают все выгодные варианты для вложения средств и разрабатывают планы развития компании.

«Почему же государство не делает этого?», – подумал Виталий Юрьевич, но ответ был более чем убедительный, и они решились. Ольге Алексеевне выписали «Операционную книжку текущего селенга», предварительно заключив с ней двухсторонний договор. Документы тоже выглядели солидно.

Через пару месяцев Виталий Юрьевич зашел в банк «Менатеп», чтобы посмотреть, на сколько увеличились процентные ставки, но с удивлением узнал, что они снизились до семидесяти процентов. Домой Виталий Юрьевич пришел расстроенный и зло прокомментировал ситуацию.

– Что это за банк, если у них не хватает ума заставить капитал работать. РДС может, МММ может, а банк «Менатеп» не может.

– Может эти деньги тоже в РДС положить, – осторожно предложила Ольга Алексеевна. – Смотри, у нас вместо семисот тысяч уже больше миллиона лежит.

Виталий Юрьевич целый день думал, нервно ходил по залу из угла в угол, а вечером позвонил Алексею Николаевичу:

– Алеш, ты про РДС слышал?

– Слышал, слышал, – добродушно отозвался басом Алексей Николаевич на другом конце провода. – Каждый день по радио жужжат.

– И что ты думаешь о них?

– А ничего не думаю. Такие проценты дают, что страшно становится.

– Да то-то и оно… Но ты скажи, деньги им можно доверять?

– А я откуда знаю? – удивился Алексей Николаевич. – Люди несут. И что самое удивительное, последнее продают, машины, даже квартиры, и несут.

– Ты же профессор! – не отставал Виталий Юрьевич. – Ты же должен ориентироваться в этих делах.

– Я советский профессор, к тому же больше историк, чем экономист. Ты что, забыл? – усмехнулся Алексей Николаевич. – Тем более что сейчас почему-то все вверх ногами ходят, а головы у многих, как сказал один мой коллега, между ног… Ты понимаешь, Виталик, существование в государстве таких структур как РДС, МММ, Хопер – ненормально. Огромные денежные потоки плывут мимо государственных сбербанков и работают на частные компании. Это параллельные структуры, подрывающие финансовую систему государства. И я удивляюсь, что они уже два года функционируют.

– Так они налоги какие платят! – возразил Виталий Юрьевич.

– Налоги – это само собой. Но это мелочь по сравнению с теми деньгами, которыми владеет любая МММ.

– Так можно что-то положить в тот же РДС? – не отставал Виталий Юрьевич.

– Положить-то можно. Моя Верка положила пятьсот тысяч. Она ждет, когда набежит миллион, а я жду, когда государство все же прикроет эти шараги.

– Ну, если два года не прикрывают, то уж полгода-то еще РДС продержится? – сказал Виталий Юрьевич, убеждая больше себя, чем своего приятеля.

– Кто знает? Может и год продержатся. Я ж не знаю, что там на уме у Геращенко, тем более у министра финансов Дубинина.

На том разговор и закончился. Ночью Виталий Юрьевич ворочался с боку на бок, все решал задачу с десятью неизвестными, есть у него в запасе несколько месяцев, чтобы удвоить свои миллионы или нет.

Утром он пошел в банк, снял все свои сбережения и отнес в РДС.

А через два месяца, в июле 1994 года, власть вдруг мощью Минфина, ГКАП5 и ГНИ6 по сигналу Черномырдина обрушилась на МММ. Пошли многочисленные публикации, в которых основателя компании Мавроди назвали профессиональным мошенником, который уже давно перекачал все деньги акционеров за рубеж. Мавроди огрызнулся: «А куда же тогда смотрела налоговая полиция до сих пор? И о какой пирамиде может идти речь, если на прибыль по одной только организации начислено 50 миллиардов рублей налога. У пирамиды прибыли быть не может». Народ повалил забирать свои деньги. Паника росла как снежная лавина, усугублялась тем, что наличных на оплату сразу всем не хватало, и привела, в конце концов, к полному краху финансовой компании. Компания была обречена.

Вскоре неприятности обрушились и на РДС. Причем, творилось что-то непонятное. В Астраханской области налоговая полиция вскрыла денежное хранилище РДС, а зам начальника полиции заявил: «Это деньги государственные!» Речь шла о сотнях миллиардов рублей. Сотрудники той же полиции сами состояли вкладчиками РДС, но успели расторгнуть свои договора и забрать деньги вместе с премиями. Следом были вскрыты двери денежного хранилища РДС в Нижнем Новгороде и вывезена вся наличность. То же повторилось и в Томске, и повсеместно. А в Иркутске силами ОМОН и налоговой полиции был арестован самолет компании «РДС-авиа» с инкассаторами, которые сопровождали девять миллиардов рублей.

Вслед за этим последовал президентский указ «О защите интересов инвесторов», который предписывал РДС и другим компаниям, осуществляющим операции по привлечению свободных денежных средств, «привести свою деятельность до 1 января 1995 года в соответствии с настоящим указом и обеспечить безусловное выполнение взятых на себя обязательств перед клиентами». Однако уже было ясно, что «выполнить свои обязательства перед клиентами» ни РДС, ни кому другому не дадут. Это противоречило бы интересам государства.

Таким образом, палка одним концом ударила по инвестиционным компаниям, а другим опять по населению, среди которого значительную часть составляли малоимущие, пенсионеры и инвалиды, которые хотели поправить свое бедственное положение. Народ, обманутый государством, не вернувшим ему его вклады в госбанках до 1991 года, был обманут им в очередной раз. Власть молча взирала на то, как народ несет деньги мимо государственных учреждений, которым не верил, брала огромные налоги с МММов и РДСов, пользовалась заемами, а чиновники сами вкладывали огромные суммы в финансовые инвестиционные компании, но при этом лучше, чем простой народ ориентировались в ситуации и вовремя и в первую очередь смогли забрать свои деньги, утроив и даже удесятерив свои капиталы, а потом ударили так, что щепки полетели. Только щепками этими были люди. Один МММ имел 46 миллионов акционеров…

Виталий Юрьевич слег. У него поднялось давление, чего раньше не бывало, болела голова. Всю неделю держалась температура. Он был раздавлен. Ольга Алексеевна старалась лишний раз не лезть к нему с разговорами и молча ухаживала за ним: готовила чай с малиной, давала таблетки папаверина и цитрамона, да тяжело вздыхала, а он был благодарен ей и вспоминал слова Экклезиаста: «Двоим быть лучше, чем одному. Если упадешь, другой поднимет».

На второй день болезни забежала Лена, подруга дочери.

– Ой, Леночка! – обрадовалась Ольга Алексеевна. – Сам Бог тебя послал.

– Здрасте, тетя Оль! Где тут у нас больной? – бодро сказала Лена.

– А я не хотела тебя беспокоить.

– Как вам не стыдно, тетя Оля! – обиделась Лена. – Я же к вам с первого класса домой, как к себе ходила, даже подъезды путала. Чтоб я таких слов больше не слышала, – нарочито строго добавила Лена. Она сбросила туфли и прошла в спальню, где лежал Виталий Юрьевич.

– Здрасте, дядя Вить! Когда заболели? – спросила Лена, садясь на стул, услужливо подставленный Ольгой Алексеевной.

– Здравствуй, дочка! – буркнул Виталий Юрьевич.

– Второй день сегодня, – ответила за мужа Ольга Алексеевна.

– Вот вчера и нужно было позвонить мне, а то мне Мила звонит.

– Да у тебя своих забот хватает, а тут мы еще будем надоедать.

– Ой, тетя Оля, – укоризненно покачала головой Лена. – Что болит, дядя Виталий?

– Давление, температура, – зачастила Ольга Алексеевна. – Голова болит.

– Сейчас послушаем, померяем давление.

Мила достала тонометр. Виталий Юрьевич безропотно дал себя послушать, послушно дышал и не дышал.

– Ну, – сказала Лена. – Давление, кстати, невысокое. – Сейчас голова болит?

– Болит. Вчера вечером и ночью сильно болела. К утру еле уснул.

– Давление часто повышается?

– Да нет, как-то Бог миловал.

– Что-нибудь принимали?

– Я ему цитрамон вчера дала, – ответила за мужа Ольга Алексеевна.

– Ну, ничего страшного нет. Я сейчас укольчик сделаю: папаверин и димедрольчик. Станет полегче. После димедрола захотите спать, поспите. И постарайтесь не волноваться. А это в аптеке купите. Настойка пустырника и папаверин в таблетках, если у вас кончится.

Лена выписала два рецепта и оставила на прикроватной тумбочке.

– Как у тебя самой-то дела? – спросила в прихожей Ольга Алексеевна. – С больными трудно, небось?